whoisyodiller | О "тв-ве"

Когда я был маленьким, я любил рисовать. Поскольку набор инструментов часто ограничивался фломастерами, некоторые вещи с их помощью получались не очень хорошо. Например, мелкие предметы совсем не выходили, их контур, проведённый жирным фломастерным штрихом, превращался в мерзкую кляксу, портящую всю работу. Только потом до меня дошло, что предмет можно нарисовать и без контура, одним цветом. Художникам смешно, а ребёнку целый мир открылся. Правда, я впоследствии этим открытием не воспользовался, но это не главное.

Главное то, что похожий принцип, применённый в других областях искусства, рождает не только особые композиционные изыски, но и создаёт для читателя, зрителя, слушателя, соучастника ощущение видения полной картины, которое меняется при замене некоторых /ключевых/ элементов. Более того, в каких-нибудь синтетических областях вроде литературы игра с заменой элементов может превратиться в отдельное художественное произведение, хотя подобный приём используется, разумеется, не только в литературе ("Хазарский словарь" М.Павича, "Реставрация обеда" И.Грошека, ещё одна книжка , название и автора которой я забыл, но суть её была в том, что она представляла собой набор примечаний из якобы потерянной рукописи).

В живописи наиболее ярким таким примером столпится Энди Уорхол, который играл со смыслами, формами или их отсутствием. Портрет супа "Кэмпбелл" - игра со значением слова "портрет". Портреты Мерилин Монро, Жаклин Кеннеди и Мао Цзе Дуна, продублированные на холсте в различных кислотно-цветовых вариациях, в нашем сознании коробят уже не только наше понятие портрета, но и принцип самого восприятия, который сам по себе становится то ли гипертекстовым, то ли интертекстовым - в зависимости от состояния автора и зрителя, смыслы меняются, акценты смещаются и так далее.

В кино момент игры с исходными данными, как мне видится, идеально был выражен в фильме "Реконструкция". Конечно, из фильма трудно сделать квестовую видеоигру, но в общем, извините, плане фильм становится произведением-мозайкой, в которой отдельные элементы меняются местами, меняются свойства этих элементов, и иэ этого изменения рождается сюжет и действие. Конечно, фильм также похож на программу, в которой можно задавать свойства объектов, и это будет влиять на конечный результат, но программа не является произведением искусства, а фильм - вполне.

Примеров рисования /мозаичной/ картины по частям, из которых складывается целая картина в кинематографе довольно много. Постепенное, пошаговое раскрытие закрученного сюжета встречается в любом сценарии - это вполне логично для линейного и не линейного повествования. Так "Криминальном Чтиве" (К.Тарантино), "21 грамме" (А.Г.Иньяриту) или "Магнолии" (П.Т.Андерсон) все кусочки смысла склеиваются в конце и объединяются в картину, которая не только обладает неким смыслом, но и которая проецирует этот смысл на каждую свою часть, что открывает нам новые смысловые грани этих составных частей. "Бойцовский клуб" (Д.Финчер), "Помни" (К.Нолан), "Бешеные Псы" (К.Тарантино), "Таинственная река" (К.Иствуд), "Возвращение" (А.Звягинцев) и ещё сотня-другая хороших и достойных фильмов хоть и выстроены линейно, в финале складываются не только в цельное художественное произведение, но и включают в голове вдумчивого зрителя аналитический механизм, который анализирует материал и находит новые смыслы.

Если говорить о картине, вырисовывающейся из деталей или штрихов, в музыке, то здесь всё немного по-иному. Из-за того, что музыка динамична, музыкальный материал можно использовать только в самом музыкальном материале. Общая картина здесь только в либретто, но место художественным контекстуальным штрихам всё-таки есть. Музыкальные цитаты, плагиат, использованные в музыкальных материалах сэмплы других произведений (не обязательно музыкальных), скомпилированные сэмплы сами по себе или компиляции целых композиций могут нести свою уникальную информационную и смысловую нагрузку.

Финальной разгадки в музыкальном произведении не может быть, потому что смысл музыки задаётся темой, поэтому, даже если интрига и есть, то она всё равно имеет литературную основу. Музыка не семиотична по сути, но она эмоциональна. Мелодия создаёт настроение, а мы реагируем на лады и ноты в соответствии с эмоциональной схемой, музыкальным рисунком. Литературная основа обогащает музыку смыслом и множеством аллюзий, но литературная основа в музыке - вещь неоднозначная. Если с точки зрения восприятия текста можно условно представить, что все понимают слова на английском, то смысл этих слов, наложенных на музыкальный материал, становится более локальным что ли.

Также мы реагируем не только на слова и мелодию, но и на ритм, и на звук как таковой - саунд. Поэтому, вероятно, мелодический минимализм BT, элегантная эклектика Shpongle или Роберта Майлза, музыкальная аморфность с тематической психоделической насыщенностью The Cinematic Orchestra, Bonobo, Amon Tobin, FSOL, фактическая иллюзия музыки ради звука у Autechre, сладкие бахоаллюзии Adiemus, вокализы Бобби Макферрина и хард рок ради гитарной техники Джо Сатриани - находят своих поклонников. Дополнительную эмоциональную нагрузку с множеством нюансов можно создать с помощью нестандартной техники исполнения или нестандартных инструментов. Том Уэйтс или Роберт Майлз могут удивлять нас новым звуком, но новый звук в музыке - всё равно, что гуашь вместо акварели.